Раз уж мы видимся так редко, первым делом обсудим некоторые общие положения. И поскольку мы собрались здесь таким небольшим, пронизанным доверием кружком, давайте остановимся на тех или иных пожеланиях, которые могут прийти на ум. Хорошо было бы поговорить, в общем смысле, о человеческой сущности в связи с общим принципом нашего мира, мира в широком смысле. Причём на настоящей лекции эта человеческая сущность будет в меньшей степени обсуждаться так, как это, например, делается в моей книге «Теософия»* (ведь всякий может с ней ознакомиться и составить достаточное представление самостоятельно), но давайте бросим сегодня взгляд на существо человека в большей степени изнутри него самого.

Когда время от времени мы задумываемся о самих себе как о людях, то первым делом обращаем внимание на то, что мы созерцаем окружающий нас мир с помощью своих чувств, получаем от него впечатления и далее о мире размышляем. Эти два члена человеческой сущности неизменно предстают нашей душе. Когда, к примеру, мы тушим вечером свет и, прежде чем заснуть, ещё раз просматриваем душевным взором дневные впечатления, то мы несомненно знаем: на протяжении дня мир оказывал на нас воздействие. Теперь в нашей душе может происходить исключительно колыхание оставшихся в памяти образов дневных впечатлений. Теперь (и мы это знаем) мы размышляем, мы с нашей душой пребываем в отзвуках того, что разыгрывалось в нас посредством внешних воздействий. В отвлечении от привычных банальных отношений мы заносим в категорию индивидуального всё, что таким образом протекает в нашей душе как воспоминание о дне. Поскольку мы являемся разумными человеческими индивидами, являемся, как люди, разумными существами, лишь поэтому-то мы и оказываемся в состоянии пропускать мир перед собой в виде образов так, как это было только что описано.

Так вот, для нашей духовной жизни это индивидуальное тесно связано с внешними впечатлениями. Когда на протяжении дня мы наблюдаем мир, возникающие в нас чувственные впечатления и мысли непрерывно перетекают друг в друга. А вечером, когда никаких впечатлений со стороны чувств у нас больше нет, но мы просто пропускаем их через свою душу, мы знаем совершенно точно: это есть образы того, что мы переживаем вовне. Здесь наши впечатления от окружающего мира сливаются с теми, что образуют нас как индивидуальных людей. Всё это сливается. И здесь, как всем нам известно, существует возможность оформить эту нашу внутреннюю, индивидуальную составляющую всё с большей и большей живостью, делать её всё более точной. И делается это с помощью всем нам уже известных средств, описанных, например, в моём сочинении «Как достигнуть познания высших миров?»** Это первое, что можно совершить в качестве опыта во внутренней жизни, чтобы ощутить, что ты со своими мыслями уже не безусловно зависим от внешнего мира. Когда кто-либо, к примеру, в состоянии составить идеи о том, что произошло на древнем Сатурне, древнем Солнце и древней Луне, это значит, что он располагает столь высокими помышлениями. Ибо, разумеется, никакой человек не в состоянии получить внешние впечатления, впечатления внешнего рода насчёт того, что происходило на древнем Сатурне, древнем Солнце и древней Луне. Но нам нет нужды забираться так далеко. Если мы на досуге зададимся вопросом: «Сильно ли поменялись мои представления с юности?», то уже это будет независимым поведением в сфере индивидуального. Когда мы формируем в себе жизненные воззрения, принципы, то ощущаем, что вместе со своей интеллектуальной сферой делаемся более самостоятельными. Это обретение самостоятельности в сфере индивидуального разумного начала имеет большое значение для человека. Ведь что означает обретение самостоятельности? Что означает тот факт, что человек через само переживание, причем переживание предметов, которые не зависят от внешних впечатлений, не через обучение и не из теорий, приобретает себе жизненные принципы? Это значит, что он со своим эфирным телом делается более самостоятельным. Это самый первый знак долгого процесса. Начало состоит в том, что человек вовсе и не замечает, что на толщину волоса приподнял своё эфирное тело; конец же – в том, что он может его сделать совершенно независимым от материального тела.

Между тем как поначалу это всего только лёгкое высвобождение, конец знаменуется полным выходом эфирного тела и восприятием при помощи эфирного тела. И тогда мы при помощи этого самостоятельного эфирного тела воспринимаем окружающее. Восприятием этим мы можем овладеть также и тогда, когда ещё не слишком далеко продвинулись в своём внутреннем мистическом переживании. Мы можем это себе уяснить – и до некоторой степени понять, если вспомним, каково наше восприятие в материальном теле. Своим материальным телом мы воспринимаем посредством наших чувств, которые обладают самостоятельностью. Самостоятельны наши глаза, самостоятельны наши уши. Мы в состоянии воспринимать мир цветов и мир звуков каждый сам по себе. Мы неспособны на это, когда воспринимаем своим интеллектом. В случае ума все представляет собой единство и цельность, нет никакого подразделения на отдельные области. Мы не в состоянии воспринимать эфирными глазами и эфирными ушами, как бы по отдельным сферам чувств, но созерцаем эфирный мир в целом. И когда мы принимаемся что-то об этом говорить, мы в состоянии изобразить, насколько цельное и всеохватное впечатление производит эфирное переживание. Я не собираюсь говорить о том, что переживание может заходить куда дальше, а хочу лишь отметить, что человек, когда он воспринимает то, как формируются его жизненные принципы, тем самым в состоянии воспринять и кое-что от эфирных стихий.

Тот, кто вглядывается в эфирный мир и постепенно, шаг за шагом, способен уяснить, что такой высший мир существует, может изнутри самого себя сформировать убеждение в том, что в основе материального тела лежит тело эфирное. Как только заходит речь о том, что существует нечто такое, как эфирное тело, мы уже испытываем нужду в ориентации – при помощи содержательных разъяснений и вещей, которые мы, так сказать, испытываем. Стоит нам только узнать, что эфирное тело пронизывает тело материальное, нам уже не будет казаться непонятным, если оккультист на свой лад выразится насчёт того, что такое паралич: здесь в патологической форме имеет место то же самое, что вообще-то происходит вследствие обычных упражнений. С человеком может случиться так, что его эфирное тело покинет материальное тело. Тогда материальное тело становится самостоятельным. Тем самым создаётся возможность паралича, ибо в таком случае материальное тело оказывается лишено животворящего его эфирного тела. Впрочем, у нас нет нужды заходить так далеко, до наступления паралича, но мы в состоянии лучше постичь жизнь и в её повседневных проявлениях. Кто такой, к примеру, лентяй? Лентяй – это такой человек, который от самого рождения слабо владеет энергиями своего эфирного тела или же ослабил их вследствие небрежения. Можно попытаться это поправить так, чтобы избавить материальное тело от его свинцовой тяжести и каким-либо способом сделать его легче. Однако настоящее средство против этого может исходить исключительно со стороны астрального тела: возбуждающе подействовав на эфирное тело, оно придало бы ему бодрости. Однако необходимо уяснить себе и ещё кое-что. Эфирное тело – это по сути носитель всего нашего интеллекта. Когда мы засыпаем по вечерам, в эфирном теле, собственно говоря, остаются все наши представления, воспоминания. Человек оставляет свои идеи в эфирном теле и только поутру встречается с ними вновь. Слагая с себя эфирное тело, мы слагаем с себя всю структуру наших переживаний.

Однако это эфирное тело устроено так, что в нём мы действительно можем отчётливо воспринять, если подвергнем его духовно-научному исследованию, что с течением времени человек, в сущности, подвержен куда большему числу изменений, чем принято полагать. Разве не правда, как известно всем нам, что человек проходит через свои круги инкарнации? То, что мы воплощаемся вновь и вновь, вовсе не лишено смысла. Человеческое зрение не может заглянуть вдаль. Люди полагают, что человеческая конституция всегда была точно такой же, как и теперь. Устройство человека меняется от столетия к столетию, вот только невозможно исследовать это внешними средствами. В переднем мозге находится располагающийся в тонких извилинах орган, сформировавшийся лишь после XIV-XV вв. Это есть органическая форма для чисто интеллектуальной жизни нынешних столетий. Мы можем себе представить, насколько невероятно, чтобы такая вот подробность поменялась в мозгу при том, чтобы не поменялась, собственно говоря, пускай в какой-то малости, и сама человеческая конституция в целом. Так что человеческая конституция являет нам изменения фактически из столетия в столетие. Правда, изменения в этой связи можно отметить лишь благодаря прослеживанию хроники Акаши. И здесь изменения в эфирном теле обнаруживаются лучше всего. Там мы видим, что в Древней Греции или в Древнем Египте у людей были совершенно другие эфирные тела. Характер токов в целом был иным.

Здесь я, чтобы подойти к мысли, которая может оказаться для нас плодотворной, хотел бы для начала вставить одно промежуточное замечание, обратив внимание на то, что уже в повседневной нашей жизни мы в состоянии воспринимать множество миров. Человек погружается в сон, не зная, что он пребывает в ином мире. То, что он его просыпает и ничего о том не ведает, нимало не доказывает, что его не существует. Однако в тот мир определённым образом вдаются ещё иные миры. Когда человек пребывает в материальном мире, он воспринимает чувствами; когда он сосредотачивается – нет: тогда он располагает интеллектуальным миром, а тот граничит с материальным. Однако человек обнаруживает в себе, помимо уже развитой интеллектуальной стороны, ещё и две других, от нее отличающихся. Способен ли человек развить эти моменты?

Уже простой самоанализ способен нам показать, что существует ещё своеобычный мир внутренней жизни помимо просто размышления. Он наличествует тогда, когда мы можем себе сказать: мы, как люди, располагаем нравственным чувством. Это мир, в котором мы связываем чувства симпатии или антипатии со вполне определёнными жизненными впечатлениями. Это уже выходит за пределы интеллектуального опыта. Некто выказывает другому благожелательность, и это нам нравится, либо неблагожелательность, и это нам не по нраву. Всё это – нечто совершенно иное, нежели что-то испытанное исключительно интеллектуально. Простое размышление неспособно в нас вызвать чувство того, что поступок нравственен или безнравственен. Возможны чрезвычайно понятливые в интеллектуальном плане натуры, у которых нет совершенно никакого чутья на всю отвратительность чисто эгоистического поступка. Это – совершенно особый мир, тот же самый мир, который мы замечаем, когда восхищаемся прекрасным и возвышенным в произведениях искусства или находим отталкивающим безобразное. То, что возвышает нас в произведениях искусства, мы не в состоянии постигнуть рассудком, но исключительно посредством нашей душевной жизни. Так что мы можем сказать: тем самым в нашу жизнь вдаётся что-то такое, что выходит за пределы интеллектуального начала. Когда оккультист наблюдает душу в такой момент, когда она ощущает отвращение от безнравственного поступка, или же удовольствие – от нравственного, душа оказывается на высокой ступени душевной жизни. Простое размышление – это более низкий уровень душевной жизни по сравнению с удовольствием или неудовольствием от нравственного или безнравственного поступка. Так что когда человек таким вот образом добивается в укрепившемся эфирном теле более сильного чувства на нравственное и безнравственное, здесь можно отметить не просто постоянное укрепление эфирного тела, но и укрепление астрального тела, особое пришпоривание астральных энергий. Итак, мы в состоянии сказать: тот человек, который имеет особенно тонкое чутьё на нравственное и безнравственное поведение, добьётся особенно мощных энергий в астральном теле, между тем, как тот, кто возвышает своё эфирное тело лишь интеллектуально (например, с помощью упражнений, укрепляющих память), вполне возможно, далеко продвинется в ясновидении, однако не покинет пределы эфирно-астрального мира, поскольку в нём действует только интеллектуальный элемент. Если кто желает выйти за пределы астрального мира, ему следует делать такие упражнения, которые заставляют проявляться симпатию к нравственным поступкам и антипатию – к безнравственным. И тогда мы действительно восходим к такому миру, который находится позади нашего в ином смысле, нежели астральный просто. Тогда мы поднимаемся в небесный мир. Так что мы можем сказать: в великом мире незримого небесный мир макрокосмоса соответствует тому, что в нас живёт в отношении нравственных или безнравственных впечатлений, астральный мир макрокосмоса – тому, что имеется в нас в смысле интеллектуально-материального восприятия материального мира. То, что получает развитие в интеллектуальной области, соответствует астральному миру, а что может быть развито в плане нравственных или безнравственных поступков, соответствует миру небесному, миру девахана.

Далее существует в человеческой душе ещё один момент. Именно, есть разница между нравственным поведением, которое нравится, и тем, что человек ощущает себя обязанным также и следовать тому, что ему нравится в качестве нравственного поведения, а от безнравственного – отказываться. Ощущение собственного долга – вот высшее, что способен человек дать миру в нынешних условиях. Так что то, что мы можем рассматривать в качестве лествицы человеческой души, имеет такой вид:

1. Человек ощущений.

2. Человек интеллекта. Это тот, что соотносится с первым незримым миром.

3. Нравственно восприимчивый эстетический человек, способный к восприятию удовольствия и неудовольствия от нравственного и безнравственного поведения. Вовне ему соответствует низший деваханический мир.

4. Действующий нравственно.

Тому, что человек ещё и действует в соответствии с тем, что он воспринимает внутренне как высшие нравственные побуждения, соответствует вовне высший деваханический мир, мир разума, где господствуют существа, представляющие в мире абсолютно разумное. Если человек в состоянии постичь, что в мире его нравственных побуждений имеется теневое отображение высшего мира, из которого он сам и происходит, это значит, что он уже многое понял относительно макрокосмоса.

Итак, мы имеем материальный мир и мир рассудка, нравственный мир или небесный мир низшего девахана и мир разума или высший деваханический мир. Космические миры отбрасывают в нас теневые отображения чувственного мира: интеллектуальный мир – интеллектуальное ясновидение; эстетический мир – нравственное восприятие; разумный мир – нравственные побуждения к действию. Посредством своего рода самопознания человек способен воспринять эти различные ступени в себе.

Так вот, вся эта человеческая конституция и претерпевала изменения с ходом времени. Таким, каков человек ныне, он вовсе не был во времена древнегреческие или древнеегипетские. Тогда, в эпоху древнего эллинства, человек был таков, что душевный его элемент направлялся высшими существами, и по причине этого человек того времени ощущал нечто вроде само собой разумеющейся связанности обязательством в отношении этих существ. Теперь мы пребываем посреди эпохи, когда человека направляет интеллектуальный элемент, а потому человек ощущает нечто вроде эстетически-нравственного долга. Однако в те времена было невозможно, никто просто и помыслить не мог о том, чтобы при наличии нравственного побуждения поступить как-то иначе. Ещё в Греции люди испытывали по отношению к удовольствию и неудовольствию такое чувство, что в соответствии с ними следует также и поступать.

Теперь настали иные времена, когда человек не чувствует никаких обязательств по отношению к эстетическому элементу, что и находит выражение в высказывании: «О вкусах не спорят». Впрочем, с теми, кто обладает развитым вкусом, пожалуй, всё же стоило бы объединиться.

То, что прежде воспринималось людьми в нравственной и эстетической областях, ныне воспринимается ими в качестве необходимого в сфере интеллектуального: нужно обладать определённой выстроенной линией, дабы не мыслить так, как тебе заблагорассудится, но сообразовываться с законами логики. Тем самым, однако, мы опустились на самую низшую ступень из всех, что только имеются среди человеческих переживаний. Ныне, и это хорошо заметно, мы пребываем на переходной ступени. Ведь если взять последние столетия, мы увидим, что материальное тело человека становится всё суше и суше, так что человек и вообще уже сделался другим. Полтора тысячелетия назад материальное тело было гораздо более мягким и гибким. Материальное тело делалось всё более жёстким. С другой стороны, также и с эфирным телом получилось нечто совсем уже другое, что-то, что человек в меньшей степени способен был пережить как раз потому, что это эфирное тело проделало эволюцию вверх. Очень важно, что как раз теперь мы находимся в важной временной точке, когда человек должен обнаружить, что его эфирному телу следует сделаться другим. Вот событие, которое должно произойти как раз в XX в. Между тем, как, с одной стороны, о себе заявляет укрепление интеллектуального момента, с другой стороны, эфирное тело делается настолько более самостоятельным, что люди должны будут это заметить. Ещё сколько-то времени после события Христа люди были не так рассудочны, как современные люди. Это мышление в стихии интеллектуального ведёт к тому, что эфирное тело делается всё независимее, что им можно пользоваться также и как самостоятельным орудием. И при этом можно отметить, что подспудно оно прошло такой путь развития, который обеспечивает возможность обнаружения Христа в эфирном теле. Подобно тому, как в тот раз Христа можно было видеть физически, так теперь его можно видеть эфирно. Так что в этом самом XX в. созерцание Христа наступит как естественный феномен, так, как созерцал его Павел. Некоторое количество людей смогут видеть Христа в эфирной среде. Так что люди и в самом деле познают его, я говорю о Христе, даже если все Библии будут сожжены. Так что нам не понадобится никакого предания, потому что мы его созерцаем, мы его просто видим. И это – событие, подобное тому, что разыгралось на Голгофе. В предстоящие столетия всё больше и больше людей будут достигать того, чтобы созерцать Христа. Следующие три тысячелетия на Земле будут посвящены такой эволюции, что эфирное тело будет становиться всё чувствительнее, что некоторые люди будут переживать такие или иные события. Упомяну теперь ещё только одно событие: что всё больше будет становиться людей, которые будут желать что-то совершить – и тут же испытывать побуждение от этого воздержаться. Здесь им будет являться видение, и они будут все отчетливее понимать: то, что произойдёт в будущем, является кармическим следствием того, что я совершил. Некоторые настолько забежали вперёд уже и теперь, что чувствуют такие вещи{В оригинале Рудольф Штейнер обыгрывает слово Nachzügler – отстающий, волынщик, образуя по аналогии с ним Vorzügler, т. е. тот, кто поспешает, идёт в авангарде, забегает вперёд. - Прим. перев.}. Такое особенно даёт о себе знать у детей.

Громадна разница между тем, что переживает и испытывает подготовленный ясновидящий, и тем, что обрисовано здесь, что можно испытать естественным порядком. Подготовленный ясновидящий с незапамятных времён переживает Христа при помощи определённых упражнений. Если я на материальном плане встречаю человека, то вот он передо мной; ясновидчески же я могу его воспринимать совсем в других местах, и тогда я непосредственно с ним не соприкасаюсь. Ясновидчески воспринимать Христа возможно было всегда. Однако повстречать его, поскольку теперь он находится к человеку в ином отношении, а именно оказывает ему помощь из эфирного мира, это есть нечто такое, что представляет собой находящийся вне нас факт, независимый от нашего ясновидческого развития. Начиная с XX в. в следующие три тысячелетия некоторые люди смогут встретить Христа, объективно повстречаются с ним в эфирном образе. Это – нечто совсем иное, нежели восхождение до его лицезрения на пути внутреннего развития.

Тем самым, однако, то высокое существо, которое мы именуем Христом, вообще оказывается помещённым в другую эволюционную цепь, нежели когда мы ведём речь про Будду. Бодхисатва, сделавшийся Буддой, появился на свет в царском доме Шуддходаны и на 29-м году жизни стал Буддой, что означает, что после этого ему больше не требовалось инкарнироваться. Когда такое существо, бодхисатва, становится буддой, или учителем, это говорит о внутреннем развитии, лишь более высоком, через которое может пройти всякий человек. Эзотерическая подготовка человека – лишь начало того, что ведёт к становлению буддой. Это же вообще не имеет ничего общего с тем, что происходит среди людей. Такие фигуры являются на свет в определённый момент, чтобы продвинуть мир вперёд. Однако всё это – события иного характера в сравнении с явлением Христа. Христос ведь отнюдь не переместился сюда из другой человеческой личности, нет, Христос явился из макрокосмоса, между тем как все бодхисатвы неизменно оказывались связаны с Землёй.

Так что нам следует чётко сознавать, что покуда мы рассуждаем о существе будды-или-бодхисатвы, Христа мы вовсе даже не затрагиваем. Ибо Христос – макрокосмическое существо, связавшееся с Землёй только с Иоанновым крещением. То было материальное явление. Теперь наступает явление эфирное, затем будет астральное, а после – ещё более высокое. Однако для этого людям нужно ещё будет продвинуться настолько далеко, чтобы пережить эту более высокую ступень. То, что в состоянии пережить люди, принадлежит к всеобщим земным законам. Существо же, которое мы именуем Христом или также ещё и другими именами, произведёт ещё и то, что мы могли бы назвать: спасение всех земных душ на существе Юпитера, между тем как всё прочее отпадёт вместе с Землёй. Антропософия – не что-то произвольно измышленное, но нечто существенное, что должно было явиться в мир. Мир должен выучиться понимать существо Христос, три года прожившее на Земле. Это было в начале нашего теперешнего летоисчисления.

В моей книге о «Духовном водительстве человека и человечества»*** вы найдёте более подробный рассказ об обоих мальчиках Иисусах. Событие Христа подготовлялось с помощью одной личности, имевшей отношение к ессеям, Иисусу бен Пандире, который появился на свет за сто лет до того, как в Палестине родились два мальчика Иисуса. Так что их следует отличать от Иисуса бен Пандиры, которого совершенно недостойным образом выбранил также и Геккель****. К этому весьма высокому созданию, Иисусу бен Пандире, в существенной своей части, как подготовка к тому, что должно было свершиться, восходит Евангелие Матфея*****.

Так как же следует нам представлять себе отношение этого Иисуса бен Пандиры к Иисусу из Назарета?

Изначально эти личности не имеют между собой ничего общего, однако один из них прокладывал путь другому; но как личности они никак не связаны. Дело же в том, что в одном из мальчиков Иисусов, том, что из Евангелия Луки, мы имеем несказанную личность, которая столь недоступна для понимания потому, что сразу по рождении она была в состоянии разговаривать, причём так, что мать была в состоянии её понимать. Личность эта, о которой повествует Евангелие Луки, не отличалась интеллектуализмом, однако она располагала колоссальной первозданной стихийностью в том, что касается нравственных восприятий. В астральном теле этого существа своё действие оказывала личность Будды.

Будда, вслед за тем, как он сделался буддой, представляет собой существо, которое более не нуждается в том, чтобы воплощаться на Земле. Пока он остаётся бодхисатвой, он инкарнируется. После того, как он стал буддой, он оказывает действие из высших миров, причём в данном случае – через астральное тело Иисуса Евангелия Луки. Энергии, исходящие от будды – в астральном теле этого мальчика Иисуса. Так что в жизненных токах Иисуса из Назарета присутствует также и Будда.

Но то, что говорится в восточных трактатах, верно также и для западных оккультистов: что новый бодхисатва появляется в тот самый момент, когда бодхисатва становится буддой. Когда Буддой стал Гаутама Будда, данная личность бодхисатвы была забрана с Земли, и к деятельности на ней приступил новый бодхисатва. Всякий бодхисатва представляет собой то, что в определённый срок должно сделаться буддой. Причём точно определено время, когда преемник Гаутамы Будды, майтрейя, станет буддой: через 5000 лет после просветления Будды под деревом бодхи. Приблизительно через 3000 лет после нашей эпохи мир изведает и переживёт воплощение майтрейи-будды, которое окажется последней реинкарнацией Иисуса бен Пандиры. Этот бодхисатва, который явится как майтрейя-будда и который в своём перевоплощении во плоти появится в материальном теле (но не как будда) ещё и в нашем столетии, поставит себе в качестве задачи дать человечеству все реальные представления относительно события Христа.

Настоящие оккультисты признают воплощения бодхисатвы, впоследствии майтрейи-будды. Для данной личности характерна та же эволюция эфирного тела, что и свойственная всем людям вообще. По мере того, как человечество будет сближаться с тем, кому назначено стать майтрейей-буддой, данная личность будет проходить через своеобразное развитие, которое на высших его ступенях в определённом отношении окажется чем-то вроде крещения Иисуса из Назарета: она претерпит смену индивидуальности. В обоих случаях окажется воспринятой уже другая личность. Детьми они вступают в жизнь, выходят в мир, а через сколько-то лет их личность меняется. Это не непрерывный процесс, но такое развитие, что претерпевает разрыв, как это было с Иисусом. В его случае мы имеем такую подмену личности на 12-м году, а затем ещё одну при Иоанновом крещении. Точно такая же перемена имеет место и у бодхисатвы, который становится майтрейей-буддой. Эти личности оказываются словно бы оплодотворёнными другой личностью. В частности, майтрейя-будда вплоть до 30-го года жизни будет непрерывно жить с одной индивидуальностью, а тогда в нём наступит перемена, какую мы имеем с Иисусом из Назарета при крещении в Иордане. Однако майтрейю-будды мы всегда будем опознавать по тому, что люди, когда он здесь уже присутствуют, прежде этой перемены личности ничего о нём не ведают. И здесь-то он внезапно является.

Типическая черта всех бодхисатв, которые становятся буддами – то, что они ведут жизнь в безвестности. В будущем человеческая личность должна будет делаться всё более самостоятельной. Для бодхисатвы же характерно то, что много лет он будет следовать по миру неузнанным, а затем даст о себе знать лишь тем, что благодаря внутренней энергии он сам станет производить впечатление вполне самодостаточного человека. На протяжении тысячелетий признавалось (в том числе и оккультистами Нового времени) то требование к нему, чтобы его существо оставалось неузнанным вплоть до рождения души разумной (Verstandesseele), да что там – до рождения души сознательной (Bewußtseinsseele), а своё достоинство он обретает исключительно благодаря собственным усилиям, без чьей бы то ни было помощи.

Оттого-то и оказывается так важным до определённой границы проявлять бескомпромиссность. Всякий настоящий знаток оккультизма только посмеётся над той мыслью, что в XX в. явился будда, поскольку любому оккультисту известно, что появиться он может лишь через 5000 лет после Гаутамы Будды. Однако бодхисатва воплотиться может, и он действительно воплотится.

Всё это – нечто такое, что входит в непременный арсенал оккультиста, а именно что в юности майтрейя-будда будет оставаться неузнанным. Потому-то я и настаиваю вот уже на протяжении многих лет, что необходимо принимать во внимание фундаментальное правило оккультизма: прежде достижения определённого возраста некие центральные инстанции ни в коем случае не должны поручать кому бы то ни было говорить относительно оккультных учений. Многие годы это всячески подчёркивалось. Когда рассуждают молодые люди, пускай даже они приступают к этому из вполне благих побуждений, они ни в коем случае не делают это по оккультному поручению.

Майтрейя-будда заявляет о себе благодаря собственной энергии. Он появляется таким образом, что никто не может ему помочь помимо энергий его собственного душевного начала.

Понимание всего хода развития Земли – вот необходимое требование для достижения подлинной теософии. Те, кто не разовьют в себе такого понимания, доведут современное теософское движение****** до упадка.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

* в моей книге «Теософия»: «Theosophie. Einführung in übersinnliche Welterkenntnis und Menschenbestimmung» («Теософия. Введение в сверхчувственое познание мира и назначение человека.») (1904), GA 9.

** «Как достигнуть познания высших миров?»: «Wie erlangt man Erkenntnisse der höheren Welten?» (1904/05), GA 10.

*** книге о «Духовном водительстве человека и человечества»: «Die geistige Führung des Menschen und der Menschheit. Geisteswissenschaftliche Ergebnisse über die Menschheits-Entwickelung» (1911), GA 15{См. настоящий том, первая часть. Ещё детальнее история двух мальчиков Иисусов представлена в «Пятом Евангелии», GA 148 (имеется русский перевод). - Прим. перев.}.

**** Иисуса бен Пандиры, которого совершенно недостойным образом выбранил также и Геккель: Эрнст Геккель (Ernst Haeckel, 1834-1919), немецкий естествоиспытатель. Рассуждения об Иисусе бен Пандире находятся в его работе «Мировые загадки» («Die Welträtsel»), Bonn 1899.

***** К… Иисусу бен Пандире… восходит Евангелие Матфея: Матфай был учеником Иисуса бен Пандиры. См. Рудольф Штейнер «Евангелие Матфея» («Das Matthäus-Evangelium») (12 Vorträge, Bern September 1910), GA 123.

****** современное теософское движение: ср. то, что говорит в Предисловии Мария Штейнер.